Об «уме» пчёл

Сложные действия, которые производят пчелы в процессе своей работы, их заботливый уход за «деткой», целесообразное разделение труда между отдельными членами общества, их удивительное строительное искусство — все эти явления говорят о том, что в психическом отношении пчелы являются существами очень высокоодарёнными. Поэтому с давних пор пчелиную семью сравнивали с человеческим обществом и о мотивах поведения пчёл судили по аналогии с поступками человека.

При «общественном» образе жизни пчёл казалось естественным, что их сложные действия и технические навыки передаются из поколения в поколение путём обучения и подражания, как это происходит в человеческом обществе. Однако более тщательные исследования показали неправильность подобных представлений. Особенно поучительный материал дали наблюдения и опыты над различными видами пчёл и ос, произведённые знаменитым исследователем жизни насекомых Фабром.

Одним из объектов его наблюдений была халикодома, или пчела-каменщица (рис. 277). Бархатисто-черпая с тёмными крыльями самка халикодомы устраивает гнездо на камне или на стене какой-нибудь постройки: лепит его из частичек земли и пыли, цементируя их своей слюной. Кончив постройку отдельной ячейки, пчела заполняет её мёдом и цветнем, откладывает туда же яичко, а затем запечатывает ячейку и принимается за постройку следующей (всего она строит 6–10 ячеек).

Каменщица — одиночная пчела; её никто не учит строительному искусству и не даёт указаний, как следует заботиться о потомстве. Она никогда не видела своей матери, развивалась в замурованной ячейке и по выходе из неё живёт совершенно самостоятельно. Однако пчела без всякой выучки «умеет» построить гнездо и «знает», сколько мёду нужно положить в ячейку для будущей личинки.

Выходя из куколки, пчела «знает», что ей нужно прогрызть крышку своей ячейки, и «умеет» сделать это. Таким образом, её «знания» и «умения» оказываются прирождёнными, полученными в готовом виде по наследству от предков, от которых она унаследовала и свою телесную организацию. В обычной обстановке жизни пчелы все эти действия в высшей степени целесообразны, подобно действиям разумного существа.

Но иное впечатление производит поведение пчёл, когда человек изменяет эту привычную для них обстановку. Если гнездо халикодомы поместить в сосуд, затянутый кисеей, то пчелы, вышедшие из ячеек и сумевшие прогрызть плотные цементные покрышки, не «догадываются» или не «умеют» таким же способом прогрызть и тонкую кисею, которая мешает им вылететь на волю, погибают под нею голодной смертью (опыт Реомюра).

Точно так же пчелы-камешцицы не умеют вы-выбраться и из пространства, прикрытого бумажным колпаком, хотя они легко прогрызают такую же бумагу^ когда она плотно прилегает к ячейке. Там пчела разрушает эту преграду заодно с цементной покрышкой и как бы не замечает этого нового препятствия; повторить же эту работу снова она уже не может, так как потребность прогрызать себе выход бывает у неё только раз в жизни и в нормальных условиях ей не приходится встречать нового препятствия после выхода из ячейки.

Далее Фабр производил опыты с перемещением гнезда, отодвигая в сторону камень, на котором пчелы начали строить ячейки. Возвратившаяся пчела долго и упорно искала гнездо на пустом месте, но не узнавала его в новом положении, хотя летала близко и не могла его не видеть. Следовательно, пчела запоминала не внешность своего сооружения, а его местоположение: в обычных условиях её жизни этого вполне достаточно, так как камни или скалы, на которых она устраивается, не меняют своих мест.

Испытайте, не наблюдается ли подобных явлений и у домашних пчёл: попробуйте днем, когда пчелы полетели за взятком, передвинуть улей на 72–2 м назад или повернуть его так, чтобы лётное отверстие было обращено в другую сторону; наблюдайте поведение возвратившихся пчёл.

Наконец, переставляя камни с гнёздами халикодомы, Фабр подменял одно гнездо другим, предоставляя пчеле, только что начавшей постройку, уже оконченную и наполненную мёдом ячейку, и наоборот. Оказалось, что пчела как бы не замечала такой подмены (ведь в естественных условиях этого не случается) и выполняла программу своих действий, не применяясь к новым обстоятельствам: пчела, например, продолжала надстраивать вполне готовую и уже наполненную ячейку и затем приносила в неё новую порцию мёда.

Другая пчела, которая уже закончила свою постройку и стала носить в неё мед, найдя вместо неё только что начатую ячейку, не «догадывается» её достроить и упорно ищет готовые ячейки, куда можно откладывать провизию.

Позднее подобного же рода явления были обнаружены и в жизни шмелей.

Отсюда видно, что поведение пчёл и близких к ним насекомых определяется не «разумом», то есть не логическими соображениями, которые мы им склонны приписывать, а главным образом наследственными инстинктами, представляющими собой весьма совершенное приспособление животного к обычным условиям его существования. Современная наука называет такие наследственные приспособления безусловными рефлексами, в отличие от условных рефлексов, которые вызываются меняющимися условиями и потребностями момента и создаются на основе личного опыта, дрессировки или обучения.

В нашей человеческой жизни безусловные рефлексы также имеют большое значение: никто не учит новорождённого ребёнка делать дыхательные движения, моргать глазами, сосать и проглатывать материнское молоко. Однако в течение жизни на основе этих безусловных рефлексов у нас устанавливаются новые связи между организмом и внешней средой, устанавливаются условные рефлексы, определяющие наше поведение и составляющие то, что мы называем привычками, манерами, навыками и умениями. В поведении же пчёл и им подобных насекомых более значительную роль играют безусловные рефлексы и па-следственные инстинкты, а способность к образованию новых связей на основе личного опыта и дрессировки выражена у них слабее.

Имеющаяся у пчёл способность поддаваться дрессировке, то есть к изменению поведения благодаря выработке новых связей между получением пищи и внешними раздражителями, может быть использована в хозяйственных целях для привлечения пчёл к опылению тех растений, цветки которых они обычно не посещают. Так, в обычных условиях пчелы избегают цветов красного клевера, в которых длинный и узкий трубчатый венчик затрудняет для них возможность добраться до нектара.

Между тем при расширении посевов клевера количество их природных опылителей — шмелей — оказывается уже недостаточным для обеспечения полной семенной продукции. Поэтому специальная дрессировка пчёл на клевер, давая возможность использовать этот прекрасный медонос для получения мёда, вместе с тем повышает урожай семян клевера.

Способ дрессировки состоит в том, что при зацветании клевера пчёлам перед их вылетом из улья дают в особых кормушках сахарный сироп, настоенный на венчиках клевера и имеющий его запах, а затем дня на два оставляют пчёл в ульях, запирая леток особыми клетками-верандами из проволочной сетки, чтобы за это время они «отвыкли» от обычно посещаемых ими цветов. После этого, когда пчёлам предоставляют свободный выход, они летят уже на клевер и, добывая на нем взяток, производят перекрёстное опыление его цветов.